Камилла сосредоточенно сопела, свернувшись калачиком под одеялом, изредка постанывая во сне и вздрагивая. Я уже привык к этому. Хотя ночевала она у меня от силы раза четыре. Вот и сегодня, утомившись после трех актов безумного соития, она почти сразу вырубилась. Ее округлая задница выпирала из-под одеяла, провоцируя мой член на новые подвиги, но я пытался уснуть. Вот уже почти третью неделю я тесно общался со своей новой знакомой, Камиллой. Да-да, с той самой рыженькой бестией, отсосавшей мне через полчаса после знакомства. Узнав ее историю жизни я, признаться, немного смутился. Если вначале нашего знакомства я принял ее за обычную провинциальную шалаву-первокурсницу, вырвавшуюся из под родительской опеки и дорвавшуюся до безумного секса, то потом мне стало стыдно за свои грубые мысли. Она сразу сказала, что отца у нее давно уже нет, но лишь потом я узнал всю ее историю.
В конце девяностых в их небольшом кубанском городке начался передел собственности. Отец, бывший тогда весьма неплохим и жестким бизнесменом, благодаря своим друзьям урвал приличный кусок добра и зажил едва ли не по-царски. Камилле тогда было всего лишь 7 лет. Через 6 лет внезапно нарисовались то ли бывшие владельцы перехваченного отцом бизнеса, то ли их друзья и начали наводить свои порядки. В итоге отца похитили, пытаясь выбить из него все возможные деньги, но мать и Камиллу он успел вывести из-под удара. Во всяком случае, так показалось ему — буквально за пару часов до своего похищения он отправил их в глухое село к бабушке, притом повезли их на разных машинах — за ними велась охота. Но расчет не оправдался и девочку перехватили в дороге.
Вытянув из отца все финансовые жилы, бандиты заставили отрабатывать бедняжку долги за ее папашу. Как отрабатывать — пояснять, я думаю, нет смысла. Спустя полгода ей удалось сбежать, но она не стала никуда заявлять и ничего никому рассказывать — отец ее к тому времени бесследно пропал, мать была рада тому, что она вернулась живой, а бабушки уже не было в живых. Никто из родственников не узнал, чего натерпелась эта девочка за все время отсутствия. За те полгода, что Камилла провела в сексуальном плену, у нее немного поехала крыша и проснулась дикая любовь к сексу. Знакомые психологи говорили, что это сработала защитная реакция организма, спасшая ее психику от более фатальных травм.
Сейчас, в свои 18, это была сумасшедшая нимфоманка без тормозов, которая хотела попробовать в сексуальной жизни абсолютно все и возбуждалась едва ли не на каждый продолговатый предмет. А уж ее опыту и фантазиям могли позавидовать даже матерые 30-ти летние шлюхи. Меня эта история тронула до глубины души, не верить ей у меня оснований не было, зато я впервые почувствовал, что встретил близкого по душе человека. Да и, чего уж тут говорить, не только по душе, но и по-другому органу. Цинично, конечно, радоваться тому, что мне выпала честь быть с девушкой со столь сложной судьбой, но последствия этой сложной судьбы мне доставляли немало физического удовольствия.
Я жалел ее, но в то же время радовался, что она не свихнулась, не покончила с собой, а стала той самой нимфоманкой, с которой нас свела все та же судьба. Для нее не было запретов, не было «не могу», «противно», «не хочу». Одному Всевышнему известно, что же пережила в рабстве эта девочка, но я подозревал, что даже самые безумные и извращенные фантазии она без особых переживаний будет готова попробовать, если не попробовала еще тогда, несколько лет назад.
Камилла заворочалась во сне. Я же по-прежнему созерцал ее заднюю округлость, чувствуя вновь просыпающийся член. Ладно, к черту вежливость. Я нежно провел пальчиком по пояснице и, спустившись между половинок, задержался на ее анусе. Я уже был там несколько раз и знал, что от анального секса Камилла кончает еще сильнее, чем от традиционного. После сегодняшнего контакта попка девушки еще не вернулась в нормальное состояние, а потому мой палец с легким чпоком погрузился в ее тугое, но достаточно податливое к проникновению отверстие. Я нашарил под подушкой детский крем, который она почему-то обожала использовать в анальном сексе, и, выдавив его себе на член, начал тщательно размазывать жирную субстанцию по стволу. Приблизив свое орудие к ее попке, я вытащил палец и нежно стал проникать в попку своей девочки. Она застонала сквозь сон и выгнулась, оттопырив свои полушария так, чтобы мне было удобнее проникать в нее. Даже во сне она была готова к сексу! Однако мне было все равно неудобно.
Я аккуратно перевернул ее на живот, подложив ей под него скатанное валиком одеяло, после чего забрался на нее. В свете ночника ее спинка казалось идеально гладкой и манила чистой и ровной кожей. Родинка под левой лопаткой всегда заводила меня до предела и будучи не в силах больше терпеть, я одним движением погрузился в ее анус. Она всхлипнула и вцепилась руками в подушку, простонав что-то нечленораздельное. Возможно, ее опять мучили кошмары, но судя по участившемуся дыханию — я направил ее сновидения в приятное русло. Приподняв ее так, чтобы моя рука доставала ей до клитора, я мягко начал накачивать ее попку своим орудием, не забывая иногда «нырять» пальчиками в ее киску. Спустя пару минут Камилла уже бессвязно стонала и подмахивала мне бедрами, стараясь насадиться анусом на всю длину моего члена.
Я полностью выходил и выходил из ее попки, заставляя ее издавать тихие неприличные звуки и кайфуя от преодолеваемого сопротивления ануса. Войдя в нее полностью, я обхватил девушку руками и перевернулся с ней на спину. Она лежала на мне, насаженная на мой член и, запрокинув голову, едва слышно стонала, я же не спеша двигался в ее тесной и горячей попочке, чувствуя приближение оргазма и ощущая, как трепещет ее тело в моих руках. Почувствовав грядущую лавину экстаза, я ускорил движение бедрами, подбрасывая мою девочку ударами члена в попке и сильнее начал теребить ее распухший клитор. Кончали мы одновременно.
Она, выгнувшись и сжав своим анусом мой член, я — превозмогая боль от спама в ее попке и от неземного блаженства, которое чувствуешь, изливаясь впрямую кишку. Аккуратно сняв ее с себя, я положил Камиллу на животик, дабы сперма на вытекла из ее еще не сжавшегося отверстия. Она обхватила руками подушку и сладострастно потянулась во сне. Как же я люблю ее, такую милую и такую развратную!
